Спецоперация. Вызвал огонь на себя…

У Виталия была бронь – под частичную мобилизацию он не попал. Однако оставаться дома не смог. В зону спецоперации отправился служить по контракту, родным говорил, что здесь чувствует себя на своём месте. Выполняя очередную боевую задачу при взятии Авдеевки, подразделение Виталия попало в засаду. Пулемётчик Бородин, вызвав огонь на себя, прикрывал товарищей. Уверенно отстреливался, но от снайперской пули увернуться не успел…

Он – родом из Тулуна, она – из Красноярского края. Однажды их жизненные дороги сошлись в Шелехове, куда оба переехали в разное время. Познакомились на местной АЗС: Виталий работал здесь заправщиком, Юлия устроилась кассиром.

– Общались по-дружески, взаимно поддерживали в трудных ситуациях. А потом между нами проскочила искра, – улыбается Юлия.

Разница в возрасте не помешала завязаться крепким отношениям. Ответственный, спокойный, умеющий отстаивать свои интересы, целеустремлённый, с ясными планами на жизнь и уже вполне зрелый человек в свои двадцать с небольшим лет, Виталий давал чувство уверенности и надёжности – то, что важно любой женщине.

18 января 2018 года Бородины расписались. Никакого пышного торжества – свадьбу сыграли скромно, в кругу самых близких. Виталий не любил больших компаний, шумных праздников. После работы всегда спешил к жене, двум дочерям и сыну.

– Он домашний человек, всё своё время старался проводить с семьёй, – рассказывает Юлия. – Внимательный, заботливый. Прихожу домой – там букет стоит. Постоянно дарил мне цветы просто так, не искал повода для этого. Дети к нему очень привязаны. Мою старшую дочь от первого брака он принял тепло. Любил с сыном ходить на рыбалку, это занятие для него отдушина. Главная же его любимица – младшая Василиса, он называл её принцессой. У них какая-то особенная внутренняя связь. Доченька, хоть и маленькая, но уже с характером, а папа с ней всегда находил общий язык.

Из города Бородины перебрались в Баклаши: Виталий хотел, чтобы семья жила в своём доме. После автозаправки он некоторое время работал вахтой, затем устроился на шелеховскую ТЭЦ. Трудился сначала грузчиком, потом слесарем по ремонту оборудования теплоподачи. Теплоэлектроцентраль – объект стратегического значения, поэтому сотрудники предприятия осенью 2022-го под частичную мобилизацию не попали.

– У мужа была бронь, повестку мы и не ждали, – вспоминает Юлия. – Но он порывался пойти на передовую. Я его останавливала: всё-таки трое детей, которых нужно поднимать на ноги.

Тем не менее решение Виталий принял. Через год вместе с товарищем, ничего не сказав супруге (знал, что снова будет отговаривать), он пришёл в военкомат оформляться на службу по контракту.

– Вернулся домой и поставил меня перед фактом, – продолжает Юлия. – Любые мои аргументы были бессмысленны. Своё решение муж объяснил так: «Сын скоро пойдёт в школу. Дети, как ни крути, будут там обсуждать эти события, у многих отцы, братья ушли на фронт. Ребятишки будут говорить: «Мой папа был на войне». Чей-то вернулся, а чей-то не вернулся. И я не хочу, чтобы наш сын говорил: «А мой папа в это время зарабатывал деньги»… Виталя привёл в пример своего двоюродного брата, знакомых, которые участвуют в спецоперации: видишь, с ними всё в порядке, они возвращаются. И потом, долгие расставания мы уже переживали, когда он ездил на вахты. И я подуспокоилась.

Начались сборы. Большую помощь оказали волонтёрские группы «Добро без границ», «Масксети СВОим» и иркутские волонтёры. Активисты передали Виталию и его товарищу обувь, нательное бельё, разгрузочные жилеты, тактические наколенники и перчатки, полностью укомплектованные аптечки, спальники, трапики, носилки, маскировочные сети.

На медкомиссии Юлия сопровождала мужа.

– В те дни нам просто не хотелось отходить друг от друга ни на минуту. Везде были вместе. Чувства даже как-то по-новому нахлынули. Перед отбытием два дня ребята должны были находиться на сборном пункте в военкомате, но, к удивлению, их отпустили домой. И мы это время провели с ребятишками.

27 ноября семья проводила Виталия на поезд. Юлию одолевала тревога, дети заметно переживали. Принцесса и вовсе не слазила с папиных рук – как будто чувствовала, что обнимаются в последний раз… В последний раз накануне отъезда Виталий встретился с друзьями. Им он не хотел сообщать, что уходит на фронт. Юлия убедила собраться компанией – тоже словно предвидела, что больше они не встретятся.

Иркутск – Юрга – Ростов… Из города на Дону бойцов в начале декабря отправили в Донецк. И начался отсчёт совсем другой жизни. Жизни в блиндажах, с тренировками, после которых падали с ног… В 74-й отдельной мотострелковой бригаде Виталий был пулемётчиком. Но Юлия не знала, что пулемётчиком в штурмовом подразделении: муж не хотел, чтобы она переживала ещё больше.

– Неизменная фраза ребят на передовой: «Всё хорошо». Вот что бы ни было, всё всегда у них хорошо, – замечает Юлия.

Ей Виталий признавался, что здесь переоценил свою жизнь.

– Он говорил: «Знаешь, я понял, что так сильно вас люблю. Я очень хочу жить и буду ценить каждый момент, проведённый с вами». Для меня это были очень важные слова. Трудности, с которыми мы сталкиваемся в обыденной жизни, – это мелочи на самом деле. Многое мы сами себе надумываем. А когда там сталкиваешься лицом к лицу со смертью, осознаёшь, как ценна жизнь, семья, дети.

Виталий и Юлия старались созваниваться и переписываться каждый день – конечно, если позволяла связь. Она отправляла ему видеоприветы от детей, фотографии их рисунков. Он по её просьбе записал для ребятишек голосовые сообщения, которые можно прослушать в любое время.

В начале февраля Юлия получила от мужа привычное сообщение: «Всё хорошо». Больше на связь он не выйдет. Она позже узнает, что через два часа после этого сообщения бойцы выдвинулись на боевое задание. Российские войска брали Авдеевку.

Спустя несколько дней выяснится: в госпиталь попал сослуживец Виталия, слышавший по рации, что «ротного и Витамина зацепило». Витамин – позывной рядового Бородина. Дальше потянутся, наверное, самые страшные дни в жизни Юлии, показавшиеся вечностью. Буквально сутками обзвоны госпиталей, переписки в чатах с жёнами и матерями бойцов из той же бригады и с волонтёрами, помогающими искать военнослужащих в зоне СВО… Юлия следила за новостями в СМИ, чтобы понимать, какая обстановка на Авдеевском направлении – вдруг, ну вдруг что-то прояснится. В какой-то момент облегчённо выдохнула: в одном из чатов женщина сообщила, что её сын выходит из Авдеевки, а с ним – Витамин, живой. Но оказалось, это другой боец из Екатеринбурга с таким же позывным.

За короткое время осунувшаяся, почерневшая от бессонницы, с нервами на немыслимом пределе, Юлия будто перестала жить.

– Я умирала каждый день. Это очень больно, очень трудно. Дома ничего не могла делать, хотелось лечь и лежать. Ты не спишь, не ешь, становишься похож на зомби. Почему муж не звонит? Авдеевку уже взяли, наш флаг там. Может, у него контузия, потеря памяти, ему нужен уход, а я ничего, ничего не могу сделать! Я не знаю, где он! Самое ужасное – неизвестность.

Маленькая Василиса в эти дни снимала со стены фотографию Виталия, ложилась с ней на кровать и плакала. Между папой и его принцессой была тонкая связь.

В поисках хоть каких-нибудь сведений о муже Юлия вышла на жену ротного, с которым Виталий отправился на задание. Но от ротного не было вестей.

– С Ксенией мы очень сблизились, она поддерживала меня. Мои родные были рядом, товарищ мужа Коля тоже постоянно на связи, помогал искать. Я надеялась до последнего, что муж жив. Но сил уже просто не было день за днём всё это выносить. Я готова была принять любую правду.

Наконец, раздался звонок от Ксении. Вышедший на связь ротный сообщил: Виталий погиб. Затем и Николай подтвердил, что бойца вынесли с Авдеевки.

Выдвинувшись на задание, подразделение попало под артобстрел. Виталия ранило, он мог бы поехать в госпиталь, но пошёл со своими дальше. В Авдеевке бойцы поначалу продвигались успешно, но попали в засаду «азовцев» (батальон «Азов» – запрещённая в России террористическая организация). Виталий, прикрывая товарищей, вызвал огонь на себя. Стойко отстреливался, пока снайперская пуля не настигла его. Ранение в шею было смертельным.

– Ротный потом объяснял: не всегда удаётся сразу помочь раненым, противник просто не даёт подобраться к ним. Гибнут от потери крови. Вот, говорит, лежит боец на расстоянии вытянутой руки от меня, а я не могу помочь, – вспоминает Юлия. – Знакомые ребята рассказывали: там умирать самому не страшно, страшнее, когда твой товарищ у тебя на глазах умирает, и ты бессилен. Ротный тяжело переживал потерю парней, называл их сынками. Мне говорил: «Прости, не уберёг твоего…» Тело Витали с места боя вынес сослуживец. Я не знаю, кто он, но хочу обязательно найти, поблагодарить. Благодаря ему я смогла ещё увидеть мужа, по-человечески проводить в последний путь… Спасибо от всего сердца нашим волонтёрам, клубу комитета семей воинов Отечества, службе соцзащиты, нашим землякам – бойцам из танковых войск, которые оказали нашей семье огромную поддержку, и моральную, и материальную.

Юлия пока не привыкла говорить о муже в прошедшем времени. Нет-нет, ловит себя на мысли, что вот сейчас он позвонит. В доме незакончены дела – он приедет в отпуск и всё решит. А летом… летом поедут на Байкал. Виталий хотел купить большую палатку, в которой разместилась бы вся их семья. Дети ещё не знают, но всё чаще спрашивают, почему не звонит папа. Сын ждёт, когда же они вместе снова пойдут на любимую рыбалку. Юлия им непременно скажет, а пока включает те самые голосовые сообщения с передовой.

– Во время поисков у меня появилось много хороших знакомых. Пусть по несчастью, но наша взаимная поддержка очень нужна, – говорит Юлия. – После утраты первым было желание отомстить за мужа, за эту боль. Потом пришло понимание: нужно помогать нашим ребятам, находящимся там. Если нет времени помогать руками – шить антидроновые одеяла, плести сети, делать что-то ещё, можно поддерживать финансово. Перевожу нашим волонтёрам пожертвования. Они выполняют трудную работу для фронта, и за неё нужно благодарить.

Ксения ПЕТРОВА

Фото из архива семьи Бородиных